Тамара Степановна Бутакова — наша землячка, дитя войны, вспоминает о тяжёлых временах, призывает жить благородно и не клясть судьбу за испытания
Моя героиня рассказывает:
– Родилась в 1941 году в селе Велижаны, в семье служащих. Мама была бухгалтером, а папа – финансовым работником. Когда началась Великая Отечественная война, у папы была броня, потому что в Велижанском районе он работал начфином. Но в 1942 году на фронте сложилась такая тяжёлая обстановка, что он ушёл добровольцем.
Окончила я школу в Велижанах, следом окончила Тюменской пединститут, 12 лет поработала в Велижанской школе. Затем мужа перевели в город Тару Омской области. Там я проработала пять лет. Вернулись мы в Нижнюю Тавду, в местной школе я проработала 24 года биологом. В общей сложности получился 41 год трудового стажа.
Они не вернулись из боя.
– Я родилась в 1941 году, три месяца уже шла война. Конечно, я не помню её, как таковую. Но хорошо помню начиная с 45-46-х годов. Когда приходили с фронта. Но приходило очень мало. Люди собирались в том доме, куда вернулся солдат с войны. Каждый спрашивал: «Не видел ли там моего?»
Все в какой-то мере немного завидовали той женщине, той семье, где отец явился.
Ну, а больше, конечно, было похоронок. На отца тоже пришла похоронка. Но где и как он погиб, – ничего не было сказано. Буквально около десяти лет назад моя старшая дочка на сайте «Мемориал» нашла его фамилию, место захоронения. И мы с внучкой полетели. Да, я ездила на могилу отца. Там большое захоронение, братская могила, захоронено более 700 человек. И каждый захороненный солдат под номером. Мой отец лежит под номером 526. Деревня Берёзовка, Орловская область. Орловская, Брянская, Курская – наши сибирские дивизии подтягивались в эти области для Курской дуги. Но бои шли бесконечно, не прекращаясь. Отец погиб под Курском в марте 1943 года, в предтече дуги.
Выстояли.
– В 1947 году был здесь большой голод. Даже не родилась картошка. Хлеба родились, а вот картошка не родилась. Я помню военное время, как бабушка стряпала какие-то лепёшки, из них торчали палочки. Там, наверное, была лебеда или ещё какая-то зелень… Вообще, вся трава, которая была съедобна, она была на столе у людей. Это и медуница, и молодые побеги, и разные полевые травы. Может быть, правда, потому мы и живём долго, что в растениях было много минеральных элементов, которые пошли нам на пользу.
Ещё запомнилось то, что люди были друг к другу очень внимательны и добры. Село большое, но жили таким вот закутком, по несколько семей. У кого отелилась корова – все бежали туда за молочком, потому что много было детей, нужно было их как-то поднимать. Или кто-то заколол животину – обязательно делились кусочками, помогали. Наверно, потому всё-таки люди выстояли. Потому что, хоть в Сибири и не было фронта, но мы всё отдавали фронту. Хлеб – самое главное. А без хлеба ведь жить очень трудно. Сейчас мы не знаем, каково это. А я хорошо помню.
Мы жили на такой улице, через которую люди ездили в Тюмень. Объездной дороги тогда ещё не было. Жили напротив столовой. Так вот одна женщина сидела на машине и ела хлеб. Он был похож на кусочек глины. Я смотрела на неё в окно и думала: «Попробовать бы этого хлеба». И очереди были за хлебом, всё это мы пережили, пока обстановка как следует не стабилизировалась. Но вот в сорок седьмом году, когда картофель не родился… После войны люди не успели окрепнуть, наесться досыта, – и тут неурожай. Я помню, что мы ходили по полю. Нога вязла. И там, где палочки картофельные ещё остались, мы разрывали, доставали такие комочки, как крахмал. Собирали их. На следующую весну ездили по деревням, купили мелкой картошки и с этого получили урожай. Всё направилось, и больше такой беды я не помню.
Сиротство душ.
– Когда я пошла в школу, очень запомнился тот факт, что учительница начала заполнять страничку журнала «Сведения о родителях». И почти у всех нас была безотцовщина в семьях. У одного мальчика отец вернулся с фронта. Как мы ему завидовали! Я даже до сих пор помню его фамилию. Но этот мужчина был настолько изранен, что вскоре умер. Радость семьи была недолгой.
Война у моей бабушки забрала четырёх сыновей, братьев моей мамы. Пятый потерянный член нашей семьи – это мой отец. В послевоенное время моя бабушка пойдёт провожать коров и уходит по дороге до Малых Велижан. Потом пастух возвращается на лошади и говорит: «Ваша бабушка не может идти назад, она очень устала, заберите её домой».
«Анастасия Ампадистовна, куда же ты идёшь?» – спрашивали её односельчане. А бабушка отвечала: «Робят встречать». Ребят своих, сыновей, значит. С войны.
Это было начало болезни Альцгеймера. Всё время убегала встречать ребят с фронта.
Было у неё шесть сыновей и седьмая – дочь. Четверо сгинули. Она потеряла разум.
Бог сберёг.
– Да, я помню, было очень тяжело. Я, как ребёнок, сильно на себе этого не испытала, потому что мне что-то да перепадало: например стакан молока. Обувь мы никогда не носили. Ни в течение войны, ни после неё несколько лет. Летом не имели понятия, что нужно что-то надевать на ноги. Надо было к школе сохранить, если что-то имелось. Всё время бегали босиком, часто хватали занозы. Правильно говорят, что нас Бог берёг. Ведь тогда у нас в Велижанах в почве жила столбнячная палочка. Были случаи, что люди болели столбняком и умирали. Как в воде живет холерный вибрион (Астрахань, Омск), в Велижанах – вот такая вот палочка. Но нас, детей войны, что называется, пронесло. Обувь была такая: весна – сапоги, из сапог – босиком, а потом валенки. Туфелек не было. Потом к пятому-шестому классу стали появляться сандалии. Страна справлялась, заводы работали, было уже легче. Хлеб сначала продавали по определённому количеству граммов на члена семьи. И вот ты несёшь этот хлеб домой и можешь даже немного от него откусить, – бабушка сильно не ругала за это. Так постепенно наша страна оживала.
Семьи и судьбы.
– С мужем у нас родилось две дочери. Николай умер в 50 лет, мне тогда было 47. Старшая дочка тогда уже вышла замуж, у нас была одна внучка.
Мой муж служил на Сахалине под землёй, на локационной станции, на охране восточных границ. Почему я думаю, что он облучился? Потому что ребята, которые с ним служили, все умерли раньше его. Кто-то потерял зубы, кто-то – волосы, а он всегда хвастался, что у него густая шевелюра и зубы все здоровы. Потом один зуб расшатался, заболела губа. А потом болезнь захватила весь организм.
Не буду обижать тех, у кого есть сыновья, но мои дочки мне очень близки. Если бы не они, то не знаю, как бы я выжила, когда не стало мужа. И сегодня я живу под опекой дочерей. Они помогают и материально, и морально, я все время около них. У меня три внучки, две из них замужем. Четверо правнуков – два мальчика да две девочки. Третья внучка тоже собирается замуж, у неё есть молодой человек. Езжу в Тюмень к девочкам, помогаю с правнуками, занимаюсь, учу их читать.
На судьбу, я думаю, не стоит обижаться. Может быть, если не считать что погиб отец, муж, потом мама в возрасте 62 лет… Мама, кстати, второй раз вышла замуж. Отчим поднял меня на ноги. Но в 47 лет он тоже умер. У него был сильный удар, контузия. От него мама родила ещё четверых детей.
Все мы, их дети, выжили, выросли. Разъехались из Велижан. Никого там нет теперь, только на кладбище.
Защитите родную землю.
– Я веду кружок в совете ветеранов. Веду уже много лет. Началось всё с работы в школе, – тогда ко мне в кабинет приходили женщины преклонного возраста. Мы говорили об овощеводстве, садоводстве. На время ковида был длительный перерыв, сейчас наш клуб возобновил встречи. Иногда вместе с Натальей Винокуровой веду передачи по радио «Тавда-вести», связанные с землёй и огородом. Недавно записывали программу о пожарах. И, знаете, у меня так болит душа, что горят леса. Это ведь лёгкие планеты. Как люди не могут этого понять? И всюду, всюду причиной становится антропогенный фактор. Ну, вот что делать с людьми? Горит грибница, горят животные, птицы, гнёзда… Хлорофилл – это кровь растительная, и она настолько полезна для нас. Надо любить землю, любить страну, в которой живёте, любить людей. Нужно беречь свой край.
И о хлорофилле: приходит лето – ешьте всю траву. Лук, пёрышки чеснока, петрушку, укроп. Ешьте всё, пока молодое и зелёное. Сажайте много лука. Летом выдерните, очистите, добавьте в салат. Сажайте свою картошку, она гораздо лучше магазинной. Я и дочерям всё время это наказываю, у них есть огороды, они трудятся на земле.
И последнее (но не по степени важности), что пожелала нашим читателям Тамара Степановна Бутакова, – мирного неба над головами. Пусть слова этой мудрой и доброй женщины станут для нас полезным руководством к жизни.